История производства гробов в РоссииРепродукция: Г. Семирадский. Похороны знатного руса.
"ГРОБ м. ящик в меру человека, для с(по)хоронения трупа его; домовина или домовище, шуточно деревянный тулуп; новг. ларь, ларек; южн. и зап. труна. Народ наш, особ. насев. и вост. любит
доныне долбленые гробы, из колоды (запрещенные). || Стар. могила,
могильная яма. || *Местность, занятия вредные, смертоносные; || кончина,
смерть.Место
это гроб для всякого приезжего. Буду помнить это по гроб, не забуду до
гроба, до гробовой доски. Он в гроб глядит, одной ногой в гробу, в
могиле, на ладан дышит, умирает. Вогнать, свести кого в гроб, уморить, замучить. || Вят. что-либо
огромное, громадное, неуклюжее; даже длинный, неуклюжий и сутулый мужик
(гроб, сугроб, горб?). || Гроб-трава, могильница, барвинок, Vinca
minor. || В Белоруссии говорят гроб вместо дробь. Думай
о смерти, а гроб всякому готов. Мертвый не без гроба, а живому нет
могилы. Красный гроб не для покойника хорош. Не тогда плясать (некогда плясать),
когда гроб станут тесать. В гроб смотрит, а деньги копит. Так спит, что
хоть клади в гроб, да хорони. Мертвого от гроба не несут. После родов
женщина десять дней в гробу стоит. Детина добр: купил бы ему гроб! Хвали
рожь в стогу, а барина в гробу. Гроб плывет, в нем мертвец поет? Иона. Если гроб не в меру велик, то быть еще покойнику в доме. Гробной стар. гробовой, относящийся к гробу, до могилы, смерти; || темный, душный и тесный. Гробная лачуга. До гробовой доски. Гробовым голосом. Гробовой монах, приставленный к раке, к мощам. Гробик, гробок, гробочек, умалит. гробища, увелич. Гробище ср. стар. гробовище южн. погост, кладбище. Гробовщик, грободеля, гроботес м. гробовой мастер, грободелатель.Гробокопатель, гробокоп м. роющий могилы, могильщик, могиляк. || Желтопестрый жук, зарывающий всякую мелкую мертвечину. || Иногда то же что гроборыя,гробокрадца, гробозор, гробовор м. промышляющий разорением могил и похищениями из них. Гробожитель, гробовик м. живущий в гробу, меж гробов, могил, на кладбищах. Гробак м. южн. гробовой червь. Гробоносец м. ‑сица ж. несущий гроб, при похоронах. Гробница ж. могила, со всем устройством; говоря об угоднике, рака. || Надгробный памятник. Гробничный, к гробнице относящ. Гробля ж. стар. ров, канава (грести, рыть) отчего поныне осталось на юге слово гребля ж. гать, плотина. Гробня ж. арх. провал или пещера. Симбирцев дразнят гробокрадами, они будто в могиле жида искали клада." Именно так описывает Владимир Иванович Даль смысл слова "ГРОБ". ИСТОРИЯ ГРОБА НА РУСИ
Величественные обряды, известные со времен Шумера, Вавилона и
Древнего Египта. Погребальные костры и домотканые саваны. Выдолбленные
колоды, гробы и склепы. Пирамиды, саркофаги и мавзолеи. Усыпальницы из
глины и камня, из мрамора и гранита, из золота и серебра. Места
последнего пристанища человека. Корабли, плывущие в вечность.
Обставленные для сильных мира сего всем необходимым на случай их долгих
посмертных скитаний и устроенные без особых стараний, второпях, — для
бренных останков неродовитых людей. Прошли века и тысячелетия, но, кажется, ничего в этом мире не
изменилось… Говорят, что форму гробов на Руси заимствовали у варягов,
что будто бы их погребальные ладьи стали прообразом для русских
«гробовых колод». Но возникновение культуры славянских захоронений много
древнее. Известно, например, что уже в IV в., помещая прах умерших в
«сосуд мал», сооружали они над могилами деревянные «столпы», по виду
своему напоминавшие дома с покатой крышей. Позднее, к VI в., сверху
«столпов» стали насыпать землю, прикрывая их от «лютого глаза» и «лихих
людей». С Крещением Руси смысл погребения в закрытой «домовине» получил
новый, куда более глубокий смысл. «Тело человека, — ―учила Церковь, —
семя будущего века, храм Духа Святаго». А гроб ―— оболочка семени,
которое «если и умрет, то оживет». Исходя из новых воззрений, постоянное «жилище» для тела русские люди
стали готовить себе заранее, выбирая в лесу самые лучшие деревья. Их
раскалывали надвое, выдалбливая в обеих частях углубление. Получившемуся
сооружению придавали форму лодки или дома со слюдяными окошками, чтобы
душа покойника могла видеть тело и сам покойник мог «поглядывать» в них
из своей «хатки».
Приготовление выдолбленных домовин, а затем и гробов из тесаных досок
считалось делом обязательным: «Дом строй, а домовину ладь!», «Жить
надейся, а умирать готовься!»...
Подобной работой не гнушались не только простые смерды, но и знатные
князья и богатые купцы. Хранили приготовленные и окуренные воском и
особыми травами гробы в амбаре, сарае, на чердаке. Только чтобы не
притянули они к себе мертвецов, старались не держать их пустыми —
заполняли зерном. Если в семье никто не умирал, то и гроб, и зерно могли
отдать беднякам как милостыню.
Не только схимники и монахи, но и простые миряне любили поразмышлять у
собственного гроба о «вечной жизни». В думах о неизбежной кончине
некоторые пробовали даже и спать в домовине, примериваясь к удобствам
будущего жилища: «Тело в теснину, душа — на простор!» Не в эти ли минуты
рождались в душе народной пословицы и поговорки, призывавшие не
заботиться о суетном (в могилу с собой ничего не возьмешь), не
тщеславиться внешним (и царь, и народ — все в землю пойдет) и не бояться
смертного часа (смерть злым, а добрым вечная память)…
«Токмо из досок» Грободел, гроботес, гробовщик… Профессия эта начала складываться на Руси к XII в. «Шесть досок и
холстинки кусок» — не всем были по вкусу простота и неброскость скорбных
изделий. Где-то гробы стали обшивать тканью, где-то украшать резьбой.
Для захоронений знатных людей заказывались дорогие саркофаги из камня,
дуба и драгоценных металлов.
Уже в домонгольский период начали использовать и дорогие ткани: парчу и
узорчатый бархат, а к концу XVI в. в ход пошел шелк вроде итальянской
камки с золотыми нитями. Внешние крышки каменных саркофагов украшались
орнаментами и эпитафиями с указаниями причин смерти (убиен бысть… от
немец на рати), но гроб под ними оставался деревянным, чаще всего
дубовым.
При Петре I давние обычаи подверглись гонениям. Царю нужен был
лес. «Негоже, —― сердился он, —― тратить казенное добро на непотребное
гниение». В 1723 г. вышел особый царский Указ «О неделании дубовых
гробов». И тотчас во все епархии полетели грамоты, требовавшие от
священников «никого в дубовых гробах не погребать». Немного погодя Петр
запретил и делание «долбленых сосновых гробов» — их теперь можно было
делать «токмо из досок». А чтобы подать в этом деле необходимый пример,
царь повелел устроить соответствующие казенные мастерские.
Изготавливаемые здесь гробы сбивались просто — из еловых досок, но для
«особ, приближенных к императору» иногда делали исключения. Гроб хрустальный… В век Екатерины II исключения стали правилом, неукоснительно
соблюдавшимся вплоть до революции. Стараясь перещеголять друг друга,
гробовщики не скупились на украшения. Дорогую древесину лакировали,
обивали бархатом и парчой, украшали резьбой и накладками со священными
изображениями. Неумеренны они были и в рекламе своих «изделий». Гробы
всех мастей и фасонов выставлялись прямо на улицах. А за своими будущими
клиентами они буквально охотились. Бесцеремонность их дошла до того,
что в Москве генерал-губернатор Ростопчин, разозлившись, приказал
запретить им их «безобразия». Горожане возликовали, гробовщики же
обиделись: «Чем же это, — оправдывались они, — ремесло наше нечестнее
прочих? Разве гробовщик — брат палачу?»
Обижались, оправдывались, но дело свое делали знатно. Бархат и шелк,
богатая резьба и позолота, искусные окантовки и рюшечки, накладные
кресты и херувимы… В эпоху Серебряного века додумались и до гробов из
стекла и хрустальных, подвешенных «на цепях» или поставленных на
столпы... На долю бедняков мало чего доставалось из всего этого
роскошества. Что с них возьмешь? Гроб самый простой, разве что крашеный. "Закрыл бедолага глазки да и лег в салазки". Потом, правда, когда вовсю заработали на Руси фабрики, стали одевать гробы и в дешевенький ситец.
Революция 1917 г., казалось, вернет и всему гробовому производству
первозданную простоту. Люди умирали тысячами, и гробы теперь
сколачивались наскоро, из сырых досок. Но в годы НЭПа вновь стали
расцветать фирмы «старого закала», между которыми немедленно начались
«торговые войны», впрочем, мирные, сводившиеся лишь к устной агитации:
«У них же и материал не тот, и кисть жидкая. А у нас гроб —― огурчик…»
Государство вспомнило о производстве гробов лишь во время войны. Все
«ритуальные конторы» и мастерские были преобразованы в госпредприятия.
«Фасоны» гробов были приведены к строгим стандартам: доски — еловые,
березовые или сосновые, краски —― красные, синие или черные. Обивка гробов тканями станет доступной советским людям лишь в 70-е гг.
Нынешнее изобилие ритуальных изделий не может не поражать воображение. Гробы
и надгробия стали таким же символом состоятельности и престижа, как
дорогие иномарки. А похороны олигархов и власть имущих в народе давно
уже метко окрестили «ярмаркой тщеславия». В суете жил, в суете и
хоронят. За всей этой внешней мишурой кто вспомнит об усопшем человеке?!
Что он любил? Чем жил в этом мире? Чему служил? Лишь немногие
сегодняшние «гробовщики» думают об этом. Ищут непростые пути. Обращаются
к нашему прошлому. Восстанавливают древние традиции. Нуждаются в
поддержке общества или хотя бы в простом понимании того, что и их
ремесло «не нечестнее прочих».
Опубликовано: «Экономика и жизнь» №43 (9309) Перепечатка с: http://shop-ritual.ru/show_news_5.html «Перспектива мадам Рекамье» — картина бельгийского художника Рене Магритта.
|