Творчество — одна из возможностей сохранить себя как личность.
* * *
Я слушал и верил всему, как верят правде дети, а может быть, только дети. Взрослые
зачастую уже не могут верить ни во что.
* * *
Так,
в задушевных беседах, мы коротаем время. Бабушка рассказывает мне о
своей молодости, о родственниках. Из ее рассказов выходит, что вся ее
родня — подлецы и мерзавцы.
* * *
Мне вызвали врача. Пришел
молоденький парнишка, присел ко мне на пол, улыбнулся и что-то спросил. Я
улыбнулся ему в ответ. Я не хотел с ним разговаривать. Но пришлось.
— Почему ты часто плачешь?
— Я не часто плачу.
— Почему ты плакал вчера?
— Я полз, ударился головой и заплакал.
—
Я тебе не верю. Мне все рассказала твоя воспитательница. Ты все время
плачешь. Это ненормально. Почему ты не хочешь со мной говорить?
—
Потому что вы психиатр. Они все такие добрые сначала, а потом забирают в
больницу. А в больнице колют уколы и дают такие таблетки, чтобы ты стал
как Василек.
* * *
В одно мгновение безразличие сменяется восхищением, восхищение — глухим отчаянием перед реальностью.
* * *
— Саша, ты рад, что в твоей жизни был детдом?
— Нет. После детдома я стал другим человеком. Лучше бы его не было.
— Но в детдоме у тебя друзья были, ты со мной познакомился.
Саша думает.
— Ты извини, Рубен. Ты хороший парень, мой друг, я рад, что с тобой познакомился. Но лучше бы детдома не было.
* * *
Просить помощи у других — самая страшная и неприятная вещь в жизни.
* * *
С десяти лет я боялся попасть в дурдом или в дом престарелых.
Не
попасть в дурдом было просто. Надо было всего лишь хорошо себя вести,
слушаться старших и не жаловаться, никогда не жаловаться. Тех, кто
жаловался на плохую еду или возмущался действиями взрослых, время от
времени отвозили в дурдом.
***
— Пятнадцать, — соглашается мужчина. — Умрет он у меня через месяц, максимум два. Хоронить я имею право только лиц не моложе
восемнадцати. Это же дом престарелых, ты понимаешь? Где я буду держать
его эти два года? А холодильники все сломаны. Сломаны, понимаешь? И
вспомни, вспомни, что ты мне ответил год назад, когда я попросил тебя
помочь с холодильниками? Вспомнил? И не проси. Вези вон его в
дом-интернат для умственно отсталых, они имеют право хоронить хоть
младенцев.
***
— А кошек у вас много?
— Нет у нас никаких кошек.
— Но я видел, как по коридору пробегала кошка.
— Это не кошка, это крыса.
***
Интернат.
Дом престарелых. Дом последнего моего убежища и пристанища. Конец.
Тупик. Я выписываю в тетрадку неправильные английские глаголы. По
коридору везут каталку с трупом. Дедушки и бабушки обсуждают завтрашнее
меню. Я
выписываю в тетрадку неправильные английские глаголы. Мои
сверстники-инвалиды организовали комсомольское собрание. Директор
интерната зачитал в актовом зале приветственную речь, посвященную
очередной годовщине Великой Октябрьской социалистической революции. Я
выписываю в тетрадку неправильные английские глаголы. Дедушка, бывший
заключенный, во время очередной пьянки проломил костылем голову соседу
по палате. Бабушка, заслуженный ветеран труда, повесилась в стенном
шкафу. Женщина в инвалидной коляске съела горсть снотворных таблеток,
чтобы навсегда покинуть этот правильный мир. Я выписываю в тетрадку
неправильные английские глаголы.
***